Есть со стихами одна вечная проблема. Вернее, не с самими стихами, а с объяснением на тему того, что плохие стихи являются плохими. Потому что на любые попытки показать на пальцах скудность рифм, засилие шаблонов, сбои в ритме и прочих джентльменский набор начинающего графомана прилетает один убойный аргумент.
Аргумент этот звучит следующим образом: мне плевать на все ваши формальности, меня зацепило, во мне откликнулось, я прослезился/прослезилась, значит это шедевр. И вообще, что вы со всякой техникой лезете, когда здесь прямая связь с космосом идет!
Что на все это можно ответить?
Нагляднее всего будет обратиться к другим видам искусств. Возьмем, например, изобразительное искусство.
Вот дошколенок рисует на альбомном листе классическую композицию – мама, папа, я, солнышко, дом и дерево. А потом этот рисунок видит условная тетенька из деревни Подберезовики. Какие чувства в ней проснутся при созерцании этого бесхитростного творения? Скорее всего, умиление. Даже если она знать не знает этого ребенка. Это неважно, у нее ведь были свои дети, которые рисовали что-то похожее. За рисунком тянется шлейф очень теплых и милых ассоциаций, которые легко могут растрогать и – да! – довести до слез.
В данном случае не имеет никакого значения тот факт, что ребенок, допустим, напрочь лишен художественного таланта и вторым Репиным точно не станет. Чувства, которые были вызваны этой картиной, очень искренние.
Проблема только в том, что сама тетенька прекрасно знает, что эту картинку в Третьяковскую галерею тащить нельзя. И говорить, что ее автор – художник от Бога, тоже нельзя. То, что картинка откликнулась, это заслуга не ребенка, а того набора личных воспоминаний и переживаний, который несет в себе зритель.
С тем же успехом можно разрыдаться, глядя на старую потрепанную любительскую фотокарточку из чужого альбома столетней давности. Не потому что это фотошедевр, а потому что сразу встает огромная гора ассоциаций.
Так вот, со стихами история точно такая же. Беспомощный графоманский набор слов в стиле “ты разбила мне сердце, без тебя я умру”, легко способен довести до самых искренних слез читателя. По той же самой причине. И по той же самой причине никакого отношения к искусству такие стихи не имеют.
Но если объяснить, что детские каракули – это пока еще не искусство, очень легко и спорить никто станет, то со стихами все не так. Каракули объявляют шедевром и включают режим “во мне откликнулось!”. А дальше любые споры становятся бесполезными. Эта защита совершенно непробиваема.
Вот такой подвох.
