Фальшивок в истории было и есть превеликое множество. Чаще всего их изготавливают, чтобы продать, благо фальшивые “древности” неплохо раскупаются. Но нередко письменные источники подделывают и для других целей. Иногда даже благородных. Редко, но бывает и такое.
Краледворскую рукопись “нашли” в очень нужный момент, именно тогда, когда Чехия переживала кризис национальной идентичности.
Национальное возрождение XIX века
В конце XVIII века по всей Европе шел процесс образования национальных идентичностей. Славянским народам не повезло, в это время практически все они находились под иноземным владычеством.
Чехию уже более 200 лет усиленно онемечивали ее правители – Габсбурги. Чешского образования и науки не существовало, в одном из лучших университетов Европы, пражском, преподавание велось только на немецком. Чешской литературы, чешской музыки, вообще чешской культуры как таковой не было. Чешский язык оставался разговорным только в деревнях.
Вот в таких стесненных условиях приходилось работать чешским просветителям. Они несколько завидовали своим русским и сербским коллегам, ведь у тех были в распоряжении старинные рукописи, которые проливали свет на древнейшую славянскую историю. Аутентичных же чешских манускриптов не существовало, не было памятников древней истории Чехии, фольклора и тому подобных документов.
И вот…
Открытие или подделка?
Среди второго поколения просветителей выделялся славист и филолог Вацлав Ганка. В 1817 году он обнаружил обрывок древнего пергамента, предположительно XIII века, в котором содержались интереснейшие подробности о жизни древних чешских племен.
Рукопись назвали Краледворской по месту ее нахождения и в 1818 году поместили в Чешский национальный музей в качестве самого ценного экспоната.
Теперь и у чехов была своя древняя и подтвержденная история. Вацлав Ганка стал хранителем библиотеки при музее. В течение многих лет он и его соратники находили новые рукописи, а также исследовали найденные манускрипты и переводили их на другие языки. Краледворская и другие рукописи сыграли огромную роль в чешском национальном возрождении, а просветители стали национальными героями.
Рукописи повлияли на становление национального духа, на развитие литературного чешского языка.
Но разговоры о том, что манускрипты – фальшивка, пошли сразу же после того, как их обнаружили. Однако такое мнение считалось настолько оскорбительным для чешского самосознания, что его отвергали с ходу.
Вацлав Ганка оставался хранителем библиотеки и непререкаемым авторитетом до самой своей смерти. К нему приезжали литераторы и исследователи даже из России.
Только в 1858 году в немецкоязычной газете была напечатана статья, где утверждалось, что Краледворская рукопись и другие манускрипты – фальшивка, а изготовил их сам Ганка. Ганка подал в суд и выиграл.
Разоблачение
Только после смерти Ганки исследователи начали разбирать его архивы и обнаружили, что ученый подделывал и переписывал многие рукописи, совершенно не церемонясь. Правда, это было почти правилом в те времена, но подтолкнуло к более внимательному изучению наследия Ганки.
В Краледворской рукописи обнаружились лексические и грамматические ошибки, общий антинемецкий дух указывал на более позднее написание, а также было доказано, что Ганка пользовался чернилами на основе старинного рецепта, но с современными (на момент начала XIX века) красителями.
Рукопись выполнена на высочайшем уровне, с соблюдением всех стилистических и грамматических правил древнего языка, неудивительно, что ее очень трудно было признать фальшивкой.
К началу XX века в споре о подлинности Краледворской рукописи поставлена точка. Хотя и до сих пор некоторые слишком патриотично настроенные граждане считают ее подлинником.
Елена Жаворонкова, специально для сайта “Литинтерес”
